читать дальше
Moony and Loony. Глава ???. Битва за Хогвартс.
...Луна потеряла из виду и Дина, и возглавлявшего группу Люпина. Повсюду летали разноцветные лучи заклинаний, тут и там кто-то кричал, то и дело слышались глухие удары.
Перед ней неожиданно вырос какой-то Пожиратель Смерти; Луна, мгновенно отреагировав, уложила его парализующим проклятием. Затем перед самым ее носом пролетел красный оглушающий луч. Отпрыгнув в сторону и резко обернувшись, Луна увидела кого-то из студентов Слизерина, сражавшихся на стороне Волдеморта.
Слизеринец выпустил еще одно оглушающее заклятие, ударившее в землю прямо у ног Луны, затем сбросил капюшон. Луна с немалым удивлением увидела школьную старосту Дафну Гринграсс.
- Лавгуд! - крикнула слизеринка, затем еще раз воскликнула "Ступефай!" Красный луч пронесся мимо Луны, и кто-то позади с криком упал. - Сюда!
Луна подчинилась, хоть и держа наготове палочку.
- Я тебя не трону, Лавгуд, я на твоей стороне. Большинство моих однокурсников, правда, - нет. Профессор Слагхорн убеждал нас не помогать Сама-Знаешь-Кому. Кое-кто, вроде Нотта, хотя бы просто аппарировал в безопасное место, но Малфой с дружками, Паркинсон, Буллстрод... напасть на Слагхорна они не решились, он бы их даже пятерых уложил, не помяв пижамы... но они просто развернулись и ушли. Я, как староста, должна была проследить, чтобы все успели эвакуироваться...
Луна и Дафна нашли убежище под обвалившимся куском стены.
- За два года я ни разу не видела профессора Слагхорна в таком гневе. Не поверишь - он кулаком, без всякой магии, расколошматил стол в "Башке борова". Кричал, что Хогвартс нужно отстоять любой ценой. А потом он сказал: "Даже если я буду единственным слизеринцем, который встанет на защиту школы...", и я...
Голос Дафны задрожал, она прервалась на середине фразы.
- Эй, это еще кто?! - услышали девочки чей-то грубый голос. - Что вы тут делаете?
Луна и Дафна выскочили из-под ненадежного укрытия.
- Импеди...
- Кру...
Но в последний момент они успели прервать заклинания: перед ними стоял Аберфорт Дамблдор, бармен из "Башки борова".
- Эй, осторожнее! - крикнул он. - Вы почему здесь, почему не ушли с остальными?
- Мы будем драться за Хогвартс, - решительно произнесла Дафна. Аберфорт с неожиданной для его возраста резвостью развернулся и каким-то бессловесным заклинанием свалил с ног подобравшегося сзади Пожирателя Смерти.
- Что ж... берегите себя. Кстати, Люпин здесь неподалеку, ему пригодилась бы помощь, - на бегу добавил Аберфорт, махнув рукой куда-то вдоль стены. Луна тут же бросилась туда, Дафна за ней.
- Экспульсо! - послышалось из-за угла. Раздался небольшой взрыв, во все стороны разлетелись осколки камня, затем Луна увидела, как из-за угла то ли вылетела, то ли выскочила фигура в порванной мантии.
- Мистер Люпин! - воскликнула Луна. Люпин перекатился по земле и вскочил на ноги; по его лицу стекала струйка крови, левая рука висела плетью, но правая, с волшебной палочкой, по-прежнему действовала, посылая проклятие за проклятием в невидимого противника.
Противники показались: с Люпином сражались сразу двое - Долохов и Мульцибер.
- Крусио! - прорычала Дафна. Луна и не представляла, что в этой тихой девушке может быть столько злобы: Мульцибера подбросило на несколько метров, и он заорал от боли.
- Экспульсо!..
- Протего! - одновременно воскликнули Долохов и Луна. Заклинания столкнулись в воздухе, отколов от стены еще один изрядный кусок.
Мульцибер с шумом упал на землю. Долохов взмахнул палочкой, бормоча какое-то сложное заклинание; над полем боя взлетел ярко-оранжевый трехглавый дракон и набросился на девочек, изрыгая пламя из всех пастей одновременно. Луна и Дафна отбивались изо всех сил, но все, что им удавалось - уворачиваться и отклонять огонь.
Люпин и Долохов вновь схлестнулись, осыпая друг друга градом заклятий. Бойцы были равны - ни один не мог пробить защиту другого, на каждую уловку Люпина Долохов находил свой трюк, каждый выпад Долохова Люпин встречал контрвыпадом. Даже трехголовое чудовище, казалось, на секунду прекратило поливать огнем Луну и Дафну, завороженное красотой битвы.
Бойцы сблизились настолько, что волшебные палочки можно было использовать разве что в качестве колющего оружия. Люпин сориентировался чуть быстрее и вложил в удар всю силу, оставшуюся в поврежденной левой руке. Старый Пожиратель Смерти пошатнулся, и Люпин нанес еще один удар - ногой. Долохов со стоном рухнул.
Люпин с невероятной, почти волчьей быстротой повернулся в сторону девочек. Огнедышащий зверь оттеснил их к стене; у Луны была опалена мантия, у Дафны - волосы. Они уже с трудом отбивались от потоков пламени.
- Ступефай! - крикнул Люпин, направив палочку на дракона, затем, даже не посмотрев, попал ли, развернулся к поверженному Долохову...
Вытянутое, порочное лицо Пожирателя Смерти оказалось так близко к его собственному, как бывало, пожалуй, только лицо Тонкс. Кривая усмешка исказила губы старого бойца, когда тот произнес два коротких слова на языке, который Люпин не знал - русском.
Дракон взорвался ярким огненным шаром. В то же мгновения палочка в руках Долохова вспыхнула фиолетовым, и Люпин медленно осел на землю.
- РЕМ! - ужасный, душераздирающий вопль вырвался из горла Луны. Она бросилась прямо на Долохова, размахивая палочкой и выкрикивая подряд все заклинания, что приходили на ум. Прежде чем Долохов, застигнутый врасплох, понял, что нужно защищаться от новой угрозы, на его лице появились ужасные нарывы, мантия разорвалась пополам, ноги подкосились, а затем Луна крикнула "Экспеллиармус!", и палочка вырвалась из поднятой руки Долохова.
- Левикорпус! - раздалось откуда-то сверху. Обезоруженный Долохов взлетел в воздух, словно его подвесили за лодыжку. С тихим шелестом мантии рядом с Луной опустился Северус Снейп.
- Нокс террорум! - крикнула подоспевшая Дафна. Долохова поразил темно-синий луч, и его бледное лицо перекосилось от ужаса.
- А вы неплохо усвоили уроки профессора Кэрроу, мисс Гринграсс, - хладнокровно сказал Снейп, словно дело происходило на каком-нибудь практическом занятии в Хогвартсе, и он собирался дать десять баллов Слизерину.
Снейп опустился на колени рядом с Люпином и снял с пояса наглухо закрытый флакон. Сорвав печать, он другой рукой приподнял голову Рема и стал осторожно вливать ему в рот золотистое зелье.
Слабо зашевелился Мульцибер, наконец придя в себя после проклятия Дафны. Слизеринка тут же наставила на него палочку, готовая вновь напасть.
Когда флакон опустел, Снейп прижался ухом к груди Люпина, словно пытаясь расслышать биение сердца, затем встал и повернулся к Луне, его бездонные черные глаза заглянули в ее синие.
- Мисс Лавгуд, - тихий голос Снейпа едва заметно подрагивал. - Берегите его. Он очень слаб, но должен выжить.
- Д-да, профессор Снейп, - пролепетала Луна, невольно отведя взгляд на Люпина.
- Я уже не профессор, - холодно возразил Снейп. - Берегите Люпина, мисс Лавгуд, - повторил он и поднял палочку.
- Снейп! - прохрипел Мульцибер. - Убей их! Убей этих предательниц крови!
Снейп резко развернулся, взмахнув мантией. Мульцибер сумел подняться на колени и шарил по земле в поисках оброненной палочки.
- Кру... - начала было Дафна, но Снейп властным жестом остановил ее.
- Сектумсемпра! - произнес он, с ненавистью глядя в лицо Мульцибера. Брызнула кровь, словно Пожирателя Смерти полоснули саблей. Мульцибер рухнул лицом вниз, безуспешно пытаясь зажать страшную рану.
- Либеракорпус!
Долохов рухнул на землю рядом с истекавшим кровью Мульцибером.
- Профессор... Снейп? - запинаясь, проговорила Дафна.
- Что вам нужно, мисс Гринграсс? - осведомился Снейп.
- Профессор Слагхорн... дал мне это зелье, - Дафна достала из складок мантии небольшой пузырек, в котором что-то весело поблескивало.
- Феликс Феличис, - едва взглянув на зелье, определил Снейп.
- Он сказал... разделить с друзьями, - голос Дафны дрожал.
- Вам и мисс Лавгуд оно нужнее, мисс Гринграсс, - произнес Снейп.
- Но...
- Раз уж вы настаиваете... - Снейп взял Феликс Феличис и сделал маленький, почти незаметный глоток. - Остальное разделите с мисс Лавгуд. Берегите себя... и его, - с этими словами Снейп, бросив быстрый взгляд на Люпина, вернул пузырек Дафне, взмахнул палочкой и взлетел, подобно летучей мыши.
- Выпей, Лавгуд, - Дафна протянула зелье Луне. Та отпила половину, затем Дафна опустошила пузырек и бросила его на землю.
- Инкарцеро! - из палочки Дафны вырвались серебристые веревки и опутали Долохова. - Это его задержит.
- Мобиликорпус! - произнесла Луна. Безжизненное тело Люпина поднялось в воздух.
Девочек вел Феликс Феличис, поэтому им удавалось счастливо избегнуть сражений. Вдалеке Луна увидела Кингсли Шеклболта, бившегося сразу с двумя врагами и теснившего их.
Главный вход, Парадный Зал...
- О! Лунатичка Лавгуд! - вдруг заорал кто-то от лестницы. Подняв голову, Луна увидела сбежавших от Слагхорна слизеринцев: Малфоя, его приятелей Крэбба и Гойла и двух девушек - Пэнси Паркинсон и Миллисент Булстрод. Кричал, похоже, долговязый Гойл.
- Гринграсс! - прошипела Пэнси Паркинсон. - Перебежчица! Предательница крови!
- Разберитесь с ними, - каким-то истеричным голосом крикнул девушкам Драко Малфой, - а мы с Крэббом и Гойлом найдем Поттера!
- Ты умрешь, Гринграсс! - грубо воскликнула Миллисент Буллстрод. - А потом и ты, Лавгуд, и твой драгоценный профессор Люпин!
Луна осторожно, очень осторожно опустила Люпина на пол и вскинула палочку. Дафна смотрела на однокурсниц с такой ненавистью, что, казалось, зеленый луч Авада Кедавры вот-вот вылетит прямо из ее глаз.
Четыре девушки начали медленно сходиться. Луна пыталась закрыть собой Люпина; благодаря эликсиру удачи она знала, что должна поступить именно так.
Все четыре дуэлянтки одновременно выкрикнули заклятия. Пэнси пустилась в пляс - Луна поразила ее Таранталлегрой, а ее оглушающее заклятие ушло в потолок. Круциатусы Миллисент и Дафны столкнулись в воздухе.
Разноцветные вспышки осветили Парадный Зал. Пэнси и Миллисент имели преимущество в подвижности - Луна и Дафна не могли отойти далеко от тела Люпина - но последние на шаг, на полшага предугадывали действия первых. С одной из картин, схватившись за голову и шепча "Слизеринцы пошли против слизеринцев...", за схваткой следил Финеас Нигеллус Блэк.
- Авада Кедавра!
Убейственное проклятие Пэнси Паркинсон прожгло в картине солидную дыру, чудом не задев Блэка. Бывший директор отскочил в сторону, едва не сбив с ног законного обитателя картины - какого-то давно умершего учителя гербологии, сажавшего цветы.
- Эй, осторожнее! - крикнул тот, но Финеас Нигеллус не обратил на него внимания. Он был весь поглощен схваткой; Луна и Дафна держали Пэнси и Миллисент на почтительном расстоянии, но удачного удара нанести не могли.
- За Хогвартс, мисс Гринграсс! - неожиданно закрчила Блэк. - И вы тоже, Лавгуд, - чуть тише добавил он.
- За Хогвартс! - подхватил герболог.
- За Хогвартс! За Хогвартс! - одна за другой к Блэку и гербологу присоединялись остальные картины в Парадном Зале. Воодушевленные Луна и Дафна усилили натиск.
- Хорошо, хорошо получилось, - бормотал Финеас Нигеллус. - Очень хорошо...
Дафна и Миллисент сошлись вплотную, как совсем недавно Люпин и Долохов. Пэнси Паркинсон, отразив парализующее заклятие Луны, наставила палочку на Люпина и крикнула:
- Дизрупто!
- Протего! - поспешно произнесла Луна. Проклятие ядовито-бордового цвета отразилось от щита и отскочило... в правое плечо Дафны, отбросив ее в сторону. Брызнула кровь, словно в нее выстрелили дробью из маггловского ружья.
- Ступефай! - воскликнула Луна. Красный луч поразил на секунду отвлекшуюся Пэнси, та отлетела назад, ударилась головой о мраморную ступеньку и затихла.
Миллисент пнула лежавшую Дафну, перескочила через тело Люпина и бросилась на Луну. Та успела выкрикнуть "Экспеллиармус!", и палочка вылетела из рук Миллисент, но палочка ей и не понадобилась: Миллисент схватила Луну за руку, резко развернула и другой рукой взяла ее горло в захват. Луна упала на колени.
- Сейчас я задушу тебя, Лавгуд, - прошептала Миллисент. - А потом убью и Люпина, и предательницу Гринграсс.
Дафна тем временем сбросила окровавленную мантию и прошептала какое-то заклинание, с трудом взмахнув палочкой. Мантия поднялась, как живая, и полетела в сторону Миллисент, затем рукава сомкнулись на ее горле.
- Ну нет, я тебя не выпущу, - прохрипела Миллисент Буллстрод. Луна задыхалась, в глазах уже начинало темнеть...
- Ступефай! - крикнул кто-то. Руки Миллисент разжались, и она тяжело рухнула на пол. Картины на стенах радостно зашумели, герболог даже полез к Финеасу обниматься.
- Луна! Ты в порядке? - спросил тот же голос, что произнес оглушающее заклятие: Эрни Макмиллан с Хаффлпаффа.
- Люпин? Что с ним? - второй голос принадлежал гриффиндорцу Шеймусу Финнегану. - И... Гринграсс?!
- Она за нас... за Хогвартс, - отдышавшись, проговорила Луна.
- Она плохо выглядит, - обеспокоенно сказал Шеймус. - Нужно бы показать ее мадам Помфри...
- Помогите доставить Рема... мистера Люпина в Большой Зал, - выдохнула Луна. Эрни помог ей встать на ноги, и они снова подняли Люпина Мобиликорпусом. Шеймус тем временем осторожно закинул здоровую руку Дафны себе на плечо и, поддерживая с трудом переставлявшую ноги слизеринку, поковылял к огромным дверям.
Они вошли в Большой Зал - четыре студента разных факультетов, несущие безжизненного Люпина. Едва они успели запереть двери за собой, как снаружи, из Парадного Зала, послышались крики, удары и грохот - сражение переместилось в стены Хогвартса.
- Дафна, ты в порядке? - спросила Луна. Дафна слабо кивнула ее лицо было бледным, а из развороченного заклинанием плеча по-прежнему текла кровь.
Шум битвы все усиливался. По дверям Большого Зала пришлось несколько ощутимых ударов, но они выдержали. Издалека показалась серебристая фигура.
- Эй, вы как? - над полом парил Толстый Монах, призрак Хаффлпаффа.
- Монах, ты не мог бы привести кого-нибудь на помощь? - спросил Эрни Макмиллан. - У нас раненые...
- Ой, нехорошо, нехорошо, - всплеснув руками и покачав головой, произнес Монах. - Найду кого-нибудь, сразу позову, сразу...
Призрак поспешно удалился сквозь стену.
- Идите, я останусь с Люпином, - проговорила Дафна. Взяв палочку в левую руку, она водила ей по своему раненому плечу, шепча какое-то заклинание. Рана уже выглядела немного лучше, но все еще кровоточила.
- Нет, я не пойду. Профессор С... - начала было Луна.
- ...Слагхорн просил защищать Хогвартс! Я в бою помочь вам не смогу, но себя защитить постараюсь.
Дафна уставилась на Луну, словно крича ей: "Ты думаешь вообще, что говоришь?" Луна немного виновато опустила голову - о Снейпе действительно проговариваться не стоило.
Раздался негромкий треск; в Большой Зал аппарировала Винки, бывший домовой эльф Бартемиуса Крауча, держа за руку мадам Помфри.
- Толстый Монах сказал... Мерлин, что с твоей рукой? - Помфри с ужасом посмотрела на Дафну.
- В нее запустили Дизрупто, - сказала Луна. - А... мистер Люпин... его задело каким-то фиолетовым заклинанием Долохова. Он... очень слаб, - ее голос задрожал.
- Я помогу им, чем смогу, - заверила ее Помфри.
- А теперь идите! - тихо, но твердо сказала Дафна. - Не забывайте, я все еще школьная староста, и вы должны меня слушать!
Луна, Эрни и Шеймус бросились к выходу.
***
...Гарри прижал золотой снитч к губам и прошептал:
- Я скоро умру.
Металлическая оболочка открылась. Он опустил дрожащую руку, взял палочку Драко и пробормотал: "Люмос!"
Черный камень с извилистой трещиной по центру лежал внутри снитча. Камень Возрождения треснул по вертикальной линии, изображавшей Старшую Палочку. Треугольник и круг, изображавшие Мантию-невидимку и камень, все еще можно было различить.
И снова Гарри, даже не задумываясь, понял, что делать. Ему не нужно было возвращать их, ибо он должен был вот-вот к ним присоединиться. Он на самом деле не призывал их: это они призывали его.
Он закрыл глаза и три раза повернул камень в руке.
Гарри знал, что камень сработал, потому что услышал тихие шаги - словно кто-то маленький и хрупкий осторожно ступал по веткам, усыпавшим опушку Леса. Он открыл глаза и огляделся.
Они не были не призраками, ни живыми людьми; больше всего они напоминали Риддла, когда-то сбежавшего из дневника - тот был воспоминанием, почти обретшим плоть. Менее вещественны, чем живые, но неизмеримо более - чем призраки, они подошли к нему, и на лице каждого сияла любящая улыбка.
Джеймс был одного роста с Гарри. На нем была одежда, в которой он погиб, его волосы были растрепаны, а очки слегка покосились, как у мистера Уизли.
Сириус - высокий и красивый, намного моложе, чем Гарри когда-либо видел - шел легкой походкой, засунув руки в карманы и что-то весело насвистывая.
Шире всех улыбалась Лили. Она отбросила с лица длинные волосы, а ее глаза, так похожие на глаза Гарри, жадно смотрели на него, казалось, она готова смотреть на Гарри вечно.
Гарри посмотрел на четвертую фигуру. Невысокий, полноватый, светловолосый, с водянистыми маленькими глазками, рядом с Джеймсом, Сириусом и Лили семенил Питер Петтигрю. Он, как и Сириус, выглядел гораздо моложе того Петтигрю, которого знал Гарри; на его левой руке были все пять пальцев, а правая кисть снова была живой, а не светилась жутковатым серебряным блеском.
Гарри уставился на Питера с открытым ртом. Джеймс, Лили и Сириус повернулись вслед за взглядом Гарри, и улыбки исчезли с их лиц.
- Д-джеймс, - пролепетал Петтигрю, невольно сделав шаг назад - на него напряженно смотрели четыре пары глаз. - Л-лили... Сириус... Гарри!.. О, Гарри, как ты похож на отца и мать...
Это было так похоже на то, что четыре года назад происходило в Визжащей Хижине, и в то же время так непохоже. Тогда Петтигрю, дрожа, умолял о пощаде, стараясь выгадать хоть еще несколько минут жизни, отчаянно озирался, пытаясь найти хоть кого-нибудь, кто его защитит... сейчас же он смотрел на Гарри и своих старых школьных друзей с неподдельной любовью, пусть и смешанной с испугом.
- Червехвост? - неверящим тоном спросил Гарри. Он все еще не мог понять, почему на его зов откликнулся именно Петтигрю - не Люпин, не Седрик Диггори... даже Снейпа Гарри, наверное, увидел бы с большей радостью, чем Питера.
- Джеймс... Сириус... - Петтигрю переводил взгляд с одного на другого, из его глаз текли крупные слезы. И плакал он не от страха или бессилия - его лицо выражало совсем другие эмоции.
- Пит, ну что ты разревелся? Ты же не Соплеус какой-нибудь! - широко ухмыльнулся Джеймс. Гарри при слове "Соплеус" передернуло, но он не решился вмешаться.
- Вы ведь... вы ведь простите меня? - Петтигрю, громко всхлипывая, закрыл руками лицо. - Правда... за то, что я сделал... я ведь этого не заслуживаю... но я готов... что угодно... если тогда вы сможете... - он говорил все бессвязнее, путаясь в мыслях и словах.
- Ну хоть на том свете до тебя что-то дошло, Хвостик! - засмеялся Сириус. - Поздновато, конечно, но, думаю, кое до кого не дойдет и там...
- Мама, - негромко позвал Гарри. Лили подошла поближе к сыну. - А ты... не видела... Люпина?
- Нет, Гарри, - Лили даже немного удивилась. - И, надеюсь, долго еще не увижу - его поезд пока что не отправился...
- Если бы я знал... О, если бы я знал, что меня ждет... - заливался слезами Петтигрю.
- Того, что сделал, не вернешь, Пит, - проговорил Джеймс.
- А... Снейпа? - это имя далось Гарри с большим усилием.
- Северус? - задумчиво переспросила Лили. - Не могу сказать... не припоминаю, - ее голос звучал как-то неуверенно.
- Питер, ну что за мелочи, в самом деле? - расхохотался над чем-то Сириус. - Ну умерли мы, но ты-то тоже умер! Если бы мы хотели отомстить тебе после смерти, мы бы вернулись призраками и преследовали тебя повсюду! - Сириус зловеще вскинул руки и взвыл замогильным голосом.
- То есть... вы... прощаете меня? - прошептал Петтигрю, сквозь слезы смотря на расплывавшуюся фигуру Сириуса.
- Конечно! Дай руку, дружище!
Питер протянул руку... Сириус неожиданно толкнул его в грудь, и Петтигрю, натолкнувшись на присевшего у него за спиной Джеймса, полетел вверх тормашками. Засмеялись не только Джеймс и Сириус, но и Гарри с Лили, и даже сам Питер. Он поднялся, и Джеймс с Сириусом с радостными криками заключили его в объятия, и даже Лили присоединилась к этому веселью.
- Я тоже прощаю тебя, Питер, - проговорил Гарри. Веселые крики смолкли, словно кто-то использовал заклинание молчания. - За то прощаю, что долг все-таки что-то для тебя значит...
- Гарри... Гарри... - только и сумел ответить Петтигрю. Его лицо светилось такой радостью, что Гарри даже отвернулся, не в силах скрыть слез.
- С возвращением, Питер, - мягко сказала Лили, дотронувшись до его руки. Все четверо снова обнялись.
- Вы останетесь со мной? - спросил Гарри.
- До самого конца, - ответил Джеймс.
- Вас никто не увидит?
- Мы - часть тебя, - сказал Сириус. - Никто больше не видит нас.
Гарри посмотрел на мать.
- Держитесь ко мне поближе, - тихо-тихо прошептал он.